На улице прохладно и сыро. Нормальное лондонское утро, нормальный лондонский туман – ничего особенного, и уж точно никакого повода, чтобы придти на работу позже, чем обычно. А приходить ты привык пораньше, никак не к самому открытию – так, чтобы иметь возможность спокойно размотать шарф и снять пальто, поправить манжеты на рукавах и узел галстука, и без того аккуратный, пригладить волосы перед зеркалом, потом заглянуть в кабинет к Веннеку, разузнать, что и как на сегодня, и, при удачном стечении обстоятельств, выпить чашечку кофе.

Но сегодня, едва перешагнув порог «Флориш и Блоттс» и привычно прикрывая за собой дверь, ты понимаешь, что это утро не будет таким, как другие. Хотя бы потому, что Ричард не у себя в кабинете, и даже не за прилавком или под ним, а на нем сверху, и в руках у него метла, и похож он не на солидного владельца самого известного книжного магазина в магическом Лондоне, а скорее на индейца с копьем наперевес, вышедшего на охоту за… собственно, за чем? Ничего выдающегося тебе заметить не удается, сколько ни напрягай зрение. Может, на самом деле ничего и нет? У мистера Веннека случаются свои… причуды. Будь снисходителен, тебе за это платят.

– Доброе утро, мистер Веннек, – спокойно произносишь ты. Едва различимая толика насмешливости отмечает лишь обращение. – У нас производственное ЧП, или вам просто захотелось поиграть в неандертальца?

И только в этот момент ты понимаешь, что от первого тоже никто не застрахован, и насколько предпочтительнее в сравнении с ним выглядит второе. В особенности если неандертальцам положена чашечка кофе по утрам…

Если верить реакции Ричарда, про версию с игрой можно забыть… Жаль, вообще-то: лучше немного сумасшествия поутру, чем головная боль на весь день, а некоторые книги умеют доставлять неприятности – это ты знаешь не хуже своего работодателя. Меньше чем через минуту опасения подтверждаются. Призраки и полтергейсты – существа капризные, и содержащие их книги ничуть не лучше. Один такой справочник, если его не остановить, способен наворотить дел, а до открытия не так уж много времени…

Приходится ограничиться кивком, щелкнуть дверным замком от греха, скинуть пальто – так для него безопаснее – и искать мешок.

– Надеюсь, только один? – вполголоса уточняешь ты, делая первые осторожные шаги и непроизвольно вглядываясь в пространство вокруг себя в ожидании подвоха – знать бы еще, какого. Эти справочники на редкость изобретательны. И у многих характер, как у Пивза. Волшебная палочка привычно ложится в руку. Пожалуй, от нее должно быть больше толку, чем от метлы. Главное не сломать.

В течение трех шагов ничего не происходит, и ты начинаешь сомневаться, а стоит ли так осторожничать – и не успеваешь додумать эту мысль до конца, как в тебя с размаху летит увесистый том, от которого едва удается заслониться левой рукой.
– Проклятье.

Книга падает на пол и раскрывается, грустно шелестя страницами. Ты озираешься по сторонам, готовый к новой атаке, но все тихо. Медленно садишься на корточки, поднимаешь книгу. Бедная, несчастная история магии.
– Тш, иди сюда.

Ты успокаивающе проводишь ладонью по корешку и возвращаешь ее на место в открытом стеллаже. Тишина напрягает. До подсобки, где должен быть мешок, остается всего шагов пять, но ты затылком чувствуешь, что что-то не так, и замираешь.

– Гм, Ричард! – тихо зовешь ты. – Этот справочник… он сейчас точно не у меня за спиной?

После твоего вопроса Веннек молчит, и молчит подозрительно долго – ты уже начинаешь думать, что это именно его взгляд почувствовал на своей спине, и хочешь обернуться, когда… Вскрик, толчок, грохот – мир перевернулся вверх тормашками. Хорошо, что полы чистые.

– Признайся, ты это нарочно сделал, – невозмутимо – насколько это вообще возможно при данных обстоятельствах – произносишь ты, глядя на Ричарда снизу вверх, и вдруг понимаешь, что невольно отразил его усмешку, как зеркало. А потом снова это раздражающее хлопанье страниц – и Веннек откатывается в сторону. Меньше чем через секунду ты осознаешь, почему: едва видимое нечто несется к тебе со скоростью метеорита – только свистит рассекаемый воздух. А твоя волшебная палочка, конечно, уже на полу и откатилась в сторону при падении. Чисто инстинктивно ты выбрасываешь вперед руки, закрывая лицо, – и в последний момент эта сволочь растворяется в воздухе у тебя перед носом. И это именно тогда, когда тебя уже посетила мысль попытаться его схватить.

– Смылся, гад, – констатируешь ты и приподнимаешься на локтях, начиная вставать.
Но что это за странный гул где-то вверху? Нет, это же не… Медленно, очень неохотно ты возводишь взгляд ближе к потолку, а неясный гул с верхних полок в это время все усиливается и к нему примешивается явный металлический скрежет. К несчастью, ты уже догадался, что можешь там увидеть.

– Не-е-ет-нет-нет-нет-нет, только не…
Естественно, вскакивать на ноги уже поздно – все равно не успеть. Поэтому остается только последовать примеру Веннека и откатиться по полу в противоположную сторону. И очень кстати, потому что деревянный пол между вами, как автоматная очередь, прошивает град редчайших «Стальных книг о стали». Пол безнадежно испорчен, зато испытанный шок буквально вздергивает тебя на ноги.

– Если он начнет так делать со всеми нашими книгами…
Ты мрачно смотришь на Ричарда, безуспешно пытаясь пригладить взъерошенные активными перемещениями в пространстве волосы. Но если дать взбесившемуся справочнику слишком много времени, он успеет придумать что-нибудь еще, поэтому ты все-таки добираешься до подсобки и несколько мгновений спустя демонстрируешь Веннеку зажатый в руке мешок.

– Надо его как-то заманить. Есть предложения?
Наверное, неудивительно, что ты не хочешь признаться даже самому себе в том, что идея ловить строптивый справочник голыми руками с каждой минутой вызывает у тебя все больший скепсис… но этот агрессивный сукин сын оказался настолько нагл, что поймать и спеленать его теперь – это, можно сказать, вопрос чести.

Чужая любовь к книгам порой, как бы это выразиться, утомляет. Особенно такая гипертрофированная любовь, затмевающая собой все остальное. Нет, это кажется вполне естественным – если говорить о Ричарде – когда владельца книжного магазина больше интересует сохранность книг, чем полов, но ничего, что эти монстры только что едва тебя не убили? А впрочем, конечно: годный товар всегда можно продать, а помощника не то что не продашь – ему еще и приходится платить. Весьма вдохновляющая расстановка приоритетов.

– Не стоит беспокойства, я в полном порядке, – бормочешь ты себе под нос, не слишком беспокоясь о том, услышит ли тебя Веннек или нет, и снова берешь себя в руки, как делаешь это изо дня в день – каждый чертов день своей счастливой жизни. Пока ты отряхиваешь брюки, Ричард, прижимая к сердцу пострадавшую книгу, будто бы невзначай окидывает тебя взглядом на предмет внешних повреждений, и ты ухмыляешься про себя. Все не так плохо.

Уже в следующую секунду ты забираешь еще не озвученную мысль обратно: Веннек выпихивает тебя на середину зала, сам отправляясь в засаду. Прекрасно. Просто превосходно.

– Потрясающе, – максимально спокойно констатируешь ты. – И что мне делать – лезгинку станцевать?

Разумеется, ты понятия не имеешь, как танцуют лезгинку, и выбрал вычитанное где-то экзотическое название исключительно чтобы подчеркнуть абсурдность ситуации, однако едва ты высказываешь это саркастичное предположение, как сразу же об этом жалеешь: после всего случившегося слишком легко заподозрить Ричарда в том, что он с радостью согласится. Подавив вздох, ты с опаской обводишь взглядом пространство вокруг себя и очень некстати вспоминаешь о волшебной палочке, которая закатилась неизвестно куда. А это означает, что в случае чего придется обходиться без магии или надеяться на Веннека. Учитывая, однако, широко известную любовь Ричарда к книгам и тот прискорбный факт, что ваш «полтергейст» является ничем иным, как справочником, шансов на безболезненный исход у тебя меньше, чем у любого другого участника этого светопреставления, и вот от этой мысли отделаться особенно трудно.

– Ну, давай, Тень Отца Гамлета, покажи, на что еще ты способен.
Ни дать ни взять, всю жизнь мечтал познакомиться со взбесившимся кладезем призраков поближе.

Веннек беспардонно ржет. Самым бессовестным образом. И как ему не стыдно? А никак не стыдно. Кому, как не потомственному слизеринцу, это понимать. Поэтому ты, разумеется, понимаешь и даже не слишком протестуешь про себя – но хмуришься для виду, чтобы соблюсти неписаные правила приличия. Довольно своеобразная манера выражать признание, но кого это волнует.

– Ага. А еще канкан и матросский танец «Яблочко», – незамедлительно отзываешься ты на не в меру жизнерадостный вопрос Ричарда. Ну да: с чего бы ему быть в печали – в роли приманки для взбесившейся книги выступает не он.

Сказать по чести, ты всегда знал, что у твоего начальника специфическое чувство юмора – давно пора было с этим смириться. По большому счету, именно так ты и сделал, но все было бы значительно проще, если бы при этом не приходилось разгребать последствия проявлений буйного нрава Веннека. Хотя буйный он, конечно, далеко не всегда, да и всплески энергичной жизнедеятельности порой лучше внезапных приступов черной меланхолии… А еще: лучше лезгинка, чем стриптиз. В разы. Однозначно.

Едва эта подленькая мыслишка проскальзывает по краю твоего сознания, как возобновившаяся активность со стороны злосчастного справочника начинает казаться манной небесной – потому что додуматься до того же, к чему только что пришел ты, Ричард не успевает, и за это остается только поблагодарить Провидение.  А впрочем, перебьется: ты человек занятой, в тебя уже летит пустой мешок и Веннек с воплями. И если мешок ты еще ловишь, то Веннека… ну, он сам сказал, что ловить надо «ее», так что никаких претензий.

Все происходит очень быстро. Полшага с траектории Ричарда – и вот он, проклятый справочник, летит следом за книжником на крейсерской скорости. Надо только позволить им обоим еще чуть-чуть продвинуться вперед, и… Приходится подпрыгнуть потому что гриндевальдово сборище полтергейстов в последний момент замечает опасность и пытается уйти вверх. Как бы не так. А раньше ты и подумать не мог, насколько полезны навыки игры в квиддич при работе в книжной лавке.

Правда, нельзя сказать, что все проходит совсем уж гладко. Подпрыгивая, ты цепляешься за что-то ногами, а приземляясь, понимаешь, что этим «чем-то» были ноги Ричарда, и удержаться на своих двоих ни тебе, ни ему, скорее всего, не светит. Единственное, что ты успеваешь сделать после – это покрепче прижать к себе отчаянно трепыхающийся мешок в надежде, что растреклятый справочник не выскользнет из него снова, когда ты кубарем покатишься по полу.