Волчья стая.

Cormac McLaggen
Главный в жизни мужчина, не прощеная ошибка, вечный долг, единственная оплошность, о которой можно сожалеть, бесконечное чувство стыда, запрятанное под общий быт, наигранная ненависть, противоборство темного и светлого начала, слизеринского льда и гриффиндорского пламени. Тонкие звуки скрипки на пепелище не сбывшихся надежд, спасение и погибель в одном лице, обманщик и обманувшийся. Кормак и Пэнси - муж и жена, безумцы в первой инстанции, готовые убить друг друга, в бреду идти по запаху родной крови, свернуть шею.

Blaise Zabini
Вечный игрок, затравленный зверь, потрясающий в своей животной грации, потрепанный, потерявший былую уверенность в себе, изгнанный, меченный, до дикости родной. Подкупает своей слабостью, бьет наотмашь, вгоняет лезвия голыми руками по сердцу, верит в собственную неприкосновенность, в непреложность обещаний, в мифические честь и благородство Паркинсон, и совершенно не умеет врать. С каждым разом зажимать его все сильнее, ближе, опаснее в готовности перегрызть глотку, но латать смертельные раны, выпуская на волю, давая фору ровно в десять секунд, чтобы броситься следом и вновь уложить на лопатки, прижать к сырой земле. Один из немногих, кому позволено видеть слабости.

Darren Carson
Взрывы в тишине, потрясающий мужчина, легко переносящий нравоучения Паркинсон, молчание на двоих и нелепое доверие, в котором глупо признаваться. Сотни общих историй, о которых никогда не будет сказано в приличном обществе, не знакомые знакомцы, по закону жанра прошедшие друг друга мимо. Редкие вопросы и редкие ответы, два полюса, что сошлись в одной точке, но не успели заискриться, не успели взорвать друг друга во взаимном непонимании. Два смертника, которым, по сути, уже терять нечего, бестелесные тени, устроившие чаепитие на собственных могилах, с глухим смехом спорящие о пышности похорон каждого, о роскоши могильного камня.