Agatha Summers | Агата Саммерс

Есть люди, с которыми ты отдыхаешь душой. Неважно, видишься ли ты с ними каждый час или не знаешь, встретишься ли с человеком в следующем году. Они просто рядом, где-то там, в уголке твоего сердца. Милые, оттого верные, что рядом на расстоянии, и не требуют твоего внимания тогда, когда ты этого не желаешь. И по-летнему теплые.
Первый раз Сэнди увидел Агату в ноябре прошлого года. Стояла мерзкая погода, и дерзко-рыжие волосы хрупкой девушки, идущей впереди тебя, явно не вписывались в унылую лондонскую осеннюю атмосферу. Она выглядела настолько беззащитной, что в груди странно защемило. Правда, ты сначала подумал, что это хулиганит зажим для галстука, но не в этом суть. В тот день ты задел ее плечом неслучайно. Помог подобрать вещи, выпавшие из сумочки, которую выбил у нее из рук. Ты хорошо помнишь, что это было: маленькое зеркальце, карманная книга, похожая на сборник заклинаний, и брелок в виде шахматной фигуры - ладьи, кажется, даже с аметистами. Агата оказалась еще и приятным собседеником, а когда она остановилась у лавки Оливандера и объявила, что это место ее работы, ты осознал, что знакомство, очевидно, было просто неизбежно. На следующий день ты завалился к ней с булочками на всю компанию (господин Оливандер был не против, тем более, боярышниковую палочку мистера Холта он всегда вспоминает с хитрой усмешкой) и объявил, что будешь называть ее Лючией.
Просто остались еще на этой планете люди, с которыми ты отдыхаешь душой.

Kalin Lagrange | Калин Лагранж

Мне кажется, сюда больше приходят за свежим воздухом, которого так мало.
Морской воздух совершенно другой… Он пахнет людскими мечтами.

Сбежавшие. Вы все - сбежавшие; беглые, скрывшиеся. У вашего поколения много имен, но, несмотря на богатое разнообразие, каждое непременно отражает важную черту вашего существования: вы вперед не идете, вы туда бежите. И Калин Лагранж всегда была для тебя одним из ярких примеров этой аксиомы.

Торговцы-купцы Лютного переулка не встречаются; они хватают друг друга за руку. Ловят так же, как поймал бы аврор, прежде чем отправить в места не столь отдаленные, но гораздо более утонченно. Павшие всегда добрее, улыбаются шире, что бы ни говорили. Испытав глубину падения, нужно было окончательно потерять здравый смысл, чтобы загнать туда кого-то другого, потому что прежде всего тебе необходимо запереть в капкане самого себя. У Сэнди, конечно, с благоразумием проблемы были, но не настолько.
А еще ты до сих пор не понимаешь, кто поймал кого первым.
Взаимный обмен? Равнозначный бартер?
Миф. Такого не бывает.
А, может, о некоторых вещах просто не стоило говорить вслух.

Знаете, Сэнди неплохо разбирался в людях. Люди были предсказуемы. Но при этом Сэнди имел слабое представление о море, но любил его заочно, как будто наверняка. И это была его ошибка.

Когда Сэнди думает о Калин, Калин непременно выплескивается. Убегает, как прибрежная волна, дразнясь, но не отрекаясь от собственных корней, когда тебе кажется, что ты почти до нее докоснулся. И никто не знает, накатит ли она сейчас, или станет подарком другому берегу.

Пусть говорят, можно выжить в море, но утонуть в капле.
Проблема была в том, что с приездом Калин Лагранж, капли всем было достаточно.

Millicent Bulstrode | Миллисент Булстроуд

Чай в её представлении должен был быть чёрным, как дёготь, и крепким, как совесть грешника.
Ну или наоборот. Чёрным, как совесть, и крепким, как дёготь.

У Миллисент Булстроуд была особенность. Миллисент Булстроуд врезалась в память. Сэнди заметил это в первый раз после того, как однажды столкнулся с тогда еще новой соседкой на лестничной клетке, пытаясь сладить с новым замком. Новые ключи откровенно сопротивлялись, возможно, как сопротивляется еще не забытое старое новому образу жизни. И ты дергаешь ручку и налегаешь на дверь. Пути назад уже не было. Не было потому, что назад никто не хотел.

Ты до сих пор не знаешь, почему не достал палочку сразу; Alohomora решала если не все проблемы, то определенно большинство. Но ты дожидаешься вопроса.
Смеешься.
Как будто ты действительно его ждал.

"Нет, спасибо". Ты ответил всего лишь "Нет, спасибо", и этого оказалось достаточно, чтобы, провернувшись в замке, ключ проложил тебе путь в квартиру, куда ты, неосознанно надавливая на дверную ручку все это время, вваливаешься, зазевавшись.
Ты вытравливаешь это "Нет, спасибо" из головы следующие полтора часа.

Для Сэнди Миллисент Булстроуд была глаголом. Своенравным, свободолюбивым глаголом, который часто боятся произносить вслух. На котором ошибаются, ломают кости, гремят цепями.
Миллисент Булстроуд была для Сэнди глаголом "быть".

Как было сказано однажды, люди только пьют чай, а в их душах свершается традегия.
Как соседи, Сэнди и Милли если и пьют вместе, то слишком редко - чай.
Впрочем, чем дальше, тем чаще ты задумываешься о том, что стоило бы начать.
Потому что если долго пить чай, то, говорят, вырастают крылья.